Максим Раков о заявлении МИД ЮАР

В четверг, 14 марта, Максим Раков, партнер нашей фирмы и лидер практики международного бизнеса, а ранее юридический советник Совета Национальной безопасности Израиля, дал комментарий Радио РЭКА относительно заявлений министра иностранных дел ЮАР.

—   Министр иностранных дел Южной Африки недавно заявил, что граждане страны, служащие в армии Израиля, будут задержаны по прилету в ЮАР. Насколько реальна эта угроза?

—  По законодательству ЮАР, такая угроза вполне реализуема. В 1998 году в ЮАР был принят закон, запрещающий гражданам участвовать в военных конфликтах за рубежом без разрешения правительства. Южноафриканский закон предоставляет широкое определение военного конфликта, что включает любую поддержку вооруженным формированиям. Однако, несмотря на юридическую основу, реализация такой угрозы вряд ли будет простой, учитывая политический контекст.

—  Как обстоит дело с преследованием за военную службу за рубежом в других странах?

—  В некоторых странах, включая некоторые европейские государства и США, действуют законы, регулирующие службу их граждан в иностранных армиях. Например, в Великобритании существуют законы, запрещающие службу в войсках стран, находящихся в состоянии войны с дружественными государствами. В США законодательство воспринимает участие в иностранных вооруженных силах по-разному, и последний раз соответствующие законы применялись в конце 19 века. В целом, факт службы в иностранной армии может рассматриваться как нелояльность, но на практике эти нормы редко применяются.

—  Какая ситуация на постсоветском пространстве, особенно в контексте России и Израиля?

—  Пока не известны случаи, когда россияне, служившие в армии Израиля, приезжая в Россию, подвергались бы уголовному преследованию. Но здесь важно упомянуть о наемничестве. В России наемничество воспринимается отрицательно, в отличие от добровольчества. При этом, если гражданин России служит в армии страны, которая не является враждебной по отношению к России, и делает это не за деньги, а на основании гражданских или идеологических убеждений, это не рассматривается как преступление. Однако ситуация меняется, когда речь идет о конфликтах, в которых Россия имеет прямое отношение, как, например, в случае с Узбекистаном и Казахстаном, где были преследования за участие в конфликте на стороне России.

—  Большое спасибо за ваш комментарий, Максим.